Новости – Общество
Общество
«Мы мешали маршруткам и автобусам»
Начало рабочего дня. Фото: Из архива вагоновожатых
Бывшие вагоновожатые рассказали, как в Рязани были ликвидированы трамваи
22 апреля, 2015 15:05
10 мин
В этом году 15 апреля исполнилось пять лет, как убрали с улиц города трамваи. Этот вид транспорта просуществовал в городе 47 лет (1963–2010 гг.). За это время у сотрудников депо накопилось много разных историй из жизни Рязани. О самых интересных и ярких моментах корреспонденту «Русской планеты» рассказали три вагоновожатые Раиса Донюкова, Людмила Гаврилина и Наталья Трушина.
В 1960 году на «промышленной» окраине Рязани открылся нефтеперерабатывающий завод. У руководства предприятия возникла идея: создать трамвайное сообщение, чтобы людям легче добираться на работу. Трамвайный парк четыре с лишним десятилетия входил в структуру нефтезавода и значился цехом № 24. Когда нефтеперерабатывающий завод продали Тюменской нефтяной компании, новое руководство отказалось финансировать трамвайное хозяйство.
Год с небольшим парк просуществовал как ЗАО «Рязанский трамвай», затем, в 2007 году, трамвайное депо было передано на баланс города. На тот момент уже был закрыт участок линии от ТЭЦ до завода «Химволокно». В 2009 году парк был сокращен до 2-х вагонов. А православный праздник Радоница в 2010 году стал последним днем существования трамваев.
Три вагоновожатые — Раиса Донюкова, Людмила Гаврилина и Наталья Трушина — так сдружились на работе, что и после ликвидации трамвайного депо они практически и не расставались: перезваниваются, встречаются.
Раиса Донюкова. Фото из архива вагоновожатых
Первой из трех устроилась в трамвайное депо Раиса Михайловна Донюкова. У нее, девушки из милославской деревни, была мечта — стать водителем троллейбуса. Но не случилось, потому как у троллейбусного парка не было общежития.
– Меня подруги надоумили стать водителем трамвая, раз с троллейбусом не вышло. А я боялась очень: все ж рельсы, думаю, как я справлюсь с такой махиной, да чтоб не опрокинулась? И подговорила одну свою подругу, чтоб вместе устраиваться пойти. Ну вот, отучились полгода на курсах, так обе и остались работать. Это было в 1970 году.
Был в трудовой жизни Донюковой и трагический случай: сбила насмерть мужчину. И притормозить успела, когда увидела его на путях, и посигналила, но человек спокойно отвернулся и кому-то начал махать рукой. Раиса Михайловна вновь набрала скорость в полной уверенности, что мужчина заметил опасность и больше не двинется с места. Но прямо перед трамваем он шагнул на рельсы.
– Что со мной тогда было, передать невозможно. Да еще и родственница мужчины заявилась в депо — так кричала, требовала меня уволить. Меня отстранили от этой работы, полгода работала на проходной завода. Но следствие завершилось, были проведены все экспертизы и расчеты, меня признали полностью невиновной. Думала даже совсем увольняться, но потом поняла, что не смогу. И снова принялась за работу.
Дисциплина, трудолюбие, упорство, взаимопомощь — вот слагаемые, из которых «состоят» эти вагоновожатые.
– Руководство нефтезавода как-то спросило у начальника нашего трамвайного депо: “У тебя все женщины — как на подбор, и откуда ж ты таких берешь?” А наш-то ответил, что конкурс красоты проводит перед зачислением в штат, — почти с гордостью вспоминают подруги.
Говорят, что на трамвае в те времена ездил чуть ли не весь город, потому что к промзоне никакой другой транспорт не ходил.
– Что там у нас было-то? — начинают вспоминать экс-вагоновожатые. — Нефтезавод, Химволокно, ЖБИ-5, Деревообрабатывающий комбинат, Катализаторная фабрика, Центролит, Сантехмонтаж, ТЭЦ. Может, что и пропустили. Но все предприятия, в основном, находились по ходу движения трамвая. Ну, если только пара «летучек» — дежурных ПАЗиков — проезжала пару раз в день. А еще кладбище и садоводческие товарищества — туда тоже постоянно рязанцы ездили. Вот теперь и представьте, сколько людей мы перевозили, насколько популярен был в народе трамвай, — дополняя друг друга, излагают женщины.
Раиса Донюкова, Людмила Гаврилина и Наталья Трушина. Фото: Екатерина Вулих / «Русская планета»
В часы пик, по словам старожилов трамвайного депо, трамваи ходили через 1–2 минуты. Днем, когда пассажиров было гораздо меньше, трамваи двигались с интервалом в 15 минут. Находились и те, кто начинал скандалить из-за задержек.
– Прямо целые спектакли разыгрывались в салоне. Кто-то начинает: “Ой, лишних пять минут простояла на остановке, вся продрогла. А как села, смотрю — Михална бежит, так прямо перед ней двери и закрылись”. Другие подхватывают: “И не говори, никакого уважения к пассажирам, вон как дергаить, словно дрова везеть, все нутро сотрясаитси”. Сначала тяжело было, обидно, потом привыкли.
– Было дело, у нас одна сотрудница уволилась, — подхватывает Людмила Дмитриевна. — Ее пассажир извел, постоянно хамил, грубил. У нас же все одни и те же ездили, каждого из сотен рязанцев в лицо знали. И хамов тоже, но куда от них деваться-то?
Приходилось иногда подругам обезвреживать мелких мошенников. Некоторые граждане опускали в автомат выдачи билетов не 3 копейки (именно столько изначально стоил проезд в трамвае — Примеч. авт.), а 5 копеек. И собирали у пассажиров «сдачу» — сначала свои 2 копейки, потом еще 2, потом еще. Пока не остановят и не пристыдят.
Женщины с удовольствием вспоминают, как ходили на демонстрации и отмечали праздники, порой собирались просто так после смены в раздевалке и пели. Просто пели песни, разговаривали обо всем на свете. Говорят, коллектив трамвайного депо сложился с 70-80-х годов и для «новеньких» вакансий попросту не было.
Коллектив трамвайного депо, 1988 год. Фото из архива вагоновожатых
Зарплата у вагоновожатых никогда большой не была: по словам Донюковой, начиналась она с 85 рублей. Потом ввели разряды, зарплата стала повышаться, дошло до 120 рублей. Зато времена перестройки, во время которых большинство рязанцев не видели зарплаты по полгода, «трамвайщики» пережили сравнительно легко. Задерживали выплаты не более чем на неделю. Можно было сравнительно недорого купить дефицитную одежду и продукты, приобретенные заводом по бартеру.
Охотнее всего вспоминают светлые моменты работы на трамвае.
– Мы все родом из пригорода, мы по-простому общались. Один слесарь опоздал немного, пришел, побежал переодеваться — а ботинки сменные к полу приколотили гвоздями. Он — бежать рванулся, да упал. Или вот идешь домой, еле тащишься, думаешь, чего ж такая сумка тяжеленная? Домой приходишь, глядь — а там пара болтов неподъемных. Ну вот, на следующее утро приходишь на работу и ждешь, кто первый засмеется. Только не думайте, что у нас только шутки-прибаутки, у нас такой был струнный ансамбль — заслушаешься, — перебивая друг друга, вспоминают Наталья Александровна и Людмила Дмитриевна.
Со смехом вспоминают одну вагоновожатую, которая очень любила пошутить и повеселиться. Однажды пришла она в новом пальто с красивым меховым воротником.
– А другая спрашивает, что за мех, почем брала, откуда деньги, где достала — в общем, все выпытывать начала. Та возьми и скажи, что это мех суслика, она сама зверьков наловила — вдоль дороги, в полях. И любопытная работница пошла искать по полям сусликов. У нас потом это присказкой стало: “Иди сусликов ловить”.
Приходится поговорить и об отрицательных моментах. Вставали в 3:30 утра, чтоб попасть на работу в первую смену, а вторая смена длилась до часу ночи. Бывали случаи, когда происходили перебои с током и трамваи загорались.
– Жертв не было, — констатируют подруги. — Только мы сами. Вон, у Людмилы (Донюковой — Примеч. авт.) однажды пальто сгорело — так током шарахнуло. Силовой автомат же прямо сбоку от водительского сиденья располагался. Порой так жахнет, что искры под ногами рассыпаются. Вот, собственно, отсюда и все болезни, особенно суставы болят у наших. Колени и кисти рук не разгибаются. Никаких надбавок «за вредность» не было, зато в 50 лет уходили на пенсию.
Если о работе в депо, даже трудностях, женщины говорят с теплотой и улыбками, то о моменте закрытия вспоминают неохотно, их настроение резко меняется.
– В конце марта нам объявили о закрытии, потом вспомнили, что на носу церковные праздники и весь город поедет на кладбища, — замолчали на время. Отъездили мы Пасху, Красную горку, Благовещение, народу было, как всегда, тьма. На Радоницу, во вторник, еще работали, а вечером нам объявили: все, четверг — последний день. Был трамвай — и нет трамвая, — до сих пор переживает Донюкова.
– А сколько народу к нам пришло в последние дни — не сосчитать, — подхватывает Гаврилина. — Люди садились, пели песни. И молодые пары приходили кататься, и пожилые внуков приводили, говорили: “Проедемся в последний раз, а то потом вырастут и знать не будут, что у нас в городе трамвай был”. Взрослые люди чуть не плакали — ведь с трамваем связана вся их жизнь, с самого детства. Многие фотографировали; еще один молодой человек, из Москвы, вроде бы, расспрашивал, говорил, что трамваи всех городов изучает. Может, и его рассказы где опубликованы. Многие рязанцы выступали против закрытия трамвая — ничего не помогло. Да и у нас до последнего надежда была, что оставят.
На Первомайской демонстрации. Фото из архива вагоновожатых
Когда не осталось и надежды, рязанцы предположили, что хотя бы несколько вагонов останутся «на память» — в виде кафе или сувенирной лавки. И снова ошиблись: рельсы и вагоны были утилизированы — попросту сданы на металлолом.
– Говорят, вкладываться никто не хотел в трамвайный парк, да и мешали мы маршруткам и автобусам прибыль приносить, — высказались ветераны трамвайного депо.
Прощание получилось невеселым. Бывшие вагоновожатые собрали со стола свои снимки и медленно пошли в сторону остановки.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
